Человеку ищущему (и в процессе поиска изрядно поистрепавшемуся) с годами становится всё яснее и прозрачнее смысл поговорки «где родился, там и пригодился». И дело тут не в том, что перед своей малой родиной у каждого из нас есть определённые обязательства – тут как раз вопрос спорный; и даже не в том, что от себя не убежишь – мол, счастье, оно внутри и от внешнего контекста зависит мало. Просто любой абсолютно город диктует свои правила. In Rome do what romans do.
Даже в рамках короткой обзорной экскурсии один ощущает себя в данном конкретном месте предельно комфортно, а другой (при прочих равных условиях) мается, будто не в своей тарелке. Ведь кому-то заданный ритм и сложившийся характер этой географической местности подходят, а кому-то нет.
Нет, вы можете быть самодостаточным, цельным и независимым, можете бороться с системой и даже приноровиться ловко разбивать на первом попавшемся ровном месте свой луна-парк со всеми необходимыми составляющими. Интровертам 125 лвл, поговаривают, вообще окружающая действительность интересна постольку-поскольку. Но город всегда живёт своей жизнью. И эту жизнь нужно либо принять и раствориться в ней… Либо существовать в состоянии перманентного конфликта. Последнее более, чем возможно, кто спорит; иногда это бывает даже полезно и продуктивно. Но чем дальше в лес, тем обиднее тратить себя на никому не нужное противостояние. Ну просто понимаешь, что на это уходит слишком много времени и сил. И вот в момент такого осознания люди как раз-таки и возвращаются зачастую в пункт отправления. Вы же наверняка слышали истории про то, как вроде бы успешный и состоявшийся человек внезапно бросает свою устроенную, сытую жизнь в мегаполисе и, покидав в рюкзак самое необходимое, спешно возвращается в богом забытую родную деревеньку? Пример условный, конечно, но таких вот нашедших место под солнцем, но не нашедших счастье, очень и очень много.
Так о чём это я. Об определённом темпоритме каждого города и правилах, диктуемых этим самым городом. Который подстраивает под себя, направляет, корректирует модель поведения. Везде свои рамки и законы. Лично я пока знаю всего два города, которые способны дарить каждому прибывшему свободу быть самим собой. Это Нью-Йорк и Санкт-Петербург. Их нельзя, невозможно сравнивать, но оба они несут в себе ценнейшее свойство не навязывать никому и ничего. И если первый исторически организован как эдакий безумный melting pot – гигантское слияние разных национальностей, культур, религий, характеров и менталитетов (а, следовательно, изначально столь виртуозно заточен под мирное сосуществование всех оных, что в нём попросту невозможно оказаться «каким-то не таким»), то второй… Второй, скорее, по природе своей слишком спокоен – если не сказать равнодушен, чтобы снисходить до мирской суеты. Знаете, как мудрый, невозмутимый взрослый перед разбаловавшимся ребёнком. Неразумное дитя может творить всё, что угодно, но ему это вскоре наскучит, ведь тот, кто старше, больше и сильнее, не реагирует на его выходки. И ребёнку ничего не остаётся, кроме как угомониться, прекратить кривляться и прийти в чувство. Ровно так же и Питер: ты из кожи вон лезешь, что-то доказываешь ему, предъявляешь собственную яркую индивидуальность, бросаешь вызов, притворяешься кем-то – а он просто ждёт, пока тебе надоест вся эта ерунда и ты наконец станешь таким, какой ты есть. А вот на то, какой ты есть, городу по большому счёту плевать – и не потому, что он холоден и жесток – просто это твоё личное дело, твоё право.
Оды городу на Неве поют уже не одно столетие и вряд ли когда-нибудь перестанут. Питер… Пусть солнце там на вес золота, а вот мрачного неба и пронизывающих ветров в избытке; пусть угроза, исходящая от индустриализации и развития треклятого туристического бизнеса и нависшая над культурно-историческим сердцем города, ощущается почти физически; пусть незваные гости северной столицы зачастую ведут себя так неуважительно и низко, что у бедных петербуржцев волосы встают дыбом… Спокойствие, которое поселяется в человеке, стоит тому выйти на перрон Московского вокзала или приземлиться в Пулково, незыблемо как раз потому, что в питерском воздухе сконцентрирована святая уверенность: этот город переживёт все напасти и невзгоды. Слишком велика сила духа. Другими словами, глупость человеческая безгранична и не знает меры, но мосты всё равно будут разводить строго по расписанию, очередь в Эрмитаж будет тянуться до середины Дворцовой площади каждый божий день за исключением понедельника, а Мойка будет загадочно мерцать в свете ночных фонарей.
И во всём этом глобальном, монолитном спокойствии ты вдруг остаёшься… нет, не совершенно один. Наедине с собой. Никто тебе не говорит, как чувствовать и как жить, никто не подсказывает, что делать. И вслед за растерянностью разной степени тяжести (в зависимости от индивидуальных показателей) приходит сладкое, сумасшедшее, разрывающее на части ощущение внутренней свободы.
И да простит меня читатель за категоричные выводы, но те, кому Питер (как и Нью-Йорк, кстати, раз уж мы про него сегодня вспоминали) пришёлся не по душе, просто боятся себя настоящих, не умеют подружиться с собой и посему отчаянно от той самой свободы открещиваются. Ну не знают пока, в общем, как жить без внешней направляющей силы или хотя бы шпаргалок. И это нормально, ведь нет сложнее науки, чем быть собой. Но и большего счастья тоже нет. Так что хватит трусить, be your self! ;) Viva Saint Petersburg, viva New York, Happy New Year, Hare Krishna everybody )))
